Блудный отец

Я всегда считала свой брак «Титаником» — сконструированным если и не на века, то точно не на одно десятилетие. У вы, мою семью постигла та же участь, что и знаменитое судно

Ничто не предвещало беды: я возилась с ужином, Танюшка была на подгото­вительных курсах — выпускной класс, пятилетний Артемка строил башню из конструктора. Услышав пиканье домофона, я бросила в кипящую воду спагетти — пока муж разденется, как раз сварятся — он любит «аль денте». «Привет! — крикнула я, когда хлопнула дверь. — Ужин почти готов! Раздевайся» . Но муж не откликнулся. «Вить, ты сльпяишь?» — Я выглянула в коридор и обомлела: благоверный мялся у двери, явно силясь что-то сказать. Рядом стоял чемодан. «Ты привез нам подарки?» — пошутила я, хотя было видно — ему не до шуток. Он отвел глаза: «Я за вещами. Мы больше не можем быть вместе. Прости…»

Не можем быть вместе?!

— Как это «не можем»? — У меня перехватило дыхание. — 20 лет могли, а сейчас не можем?!
Муж упорно молчал, бросая в чемодан свои рубашки, брюки, свитера, трусы…
— У тебя другая, да? — Я стала трясти его за плечи. — Ты меня разлюбил?
— Маша, не спрашивай меня ни о чем, ладно? Я и сам толком не понимаю, что происходит. Понял л ишь, что у меня эта семейная жизнь в печенках сидит. Прости…

И ушел. Даже не попрощавшись с Артем-кой. Как будто мы для него — случайные попутчики: перекинулся парой слов, забрал багаж и вышел на своей станции. Словно не было брака, любви, детей… Боже, когда же он успел меня разлюбить?

— Мама, макароны стали кашей! Папа такие не любит! — Сын дергал меня за фартук.
Я растерянно посмотрела на сына:
— Он теперь никого не любит…
— Как это «никого»? — Глаза мальчика округлились от удивления. — Меня любит. Я это точно знаю. Он мне много раз говорил.

Я зарыдала. Ну ладно, я оказалась плохой женой, ну разлюбил — это я еще могу понять. Но детей?! Как объяснить сыну и дочери, что папе они больше не нужны, что ему осточертела семейная жизнь?! Почему в других странах мужики за детей сражаются при разводе, а наши бросают не только жен, но и детей?!
— Мамочка, не плачь. — Перепуганньгй Артемка уселся рядом.
— Все будет хорошо, малыш. — Я обняла ребенка, и он уткнулся мне в подмъппку. Поревел со мной за компанию, потом затих. Так мы и сидели — прижавшись друг к другу, как два испуганных воробья, спасающихся от стихии. Я даже не заметила, как вошла Таня.

— Что это с вами? — В глазах дочери отразилась тревога. — Почему вы на полу?
Я молчала — горло сдавило от слез.
— От нас папка ушел. — Артем, всхлипывая, начал объяснять сестре произошедшее. — А я маме говорю — не расстраивайся! Он вернется! Он же обещал со мной в выходные пойти в парк. А разве папа может обмануть?

Мои тоскливые будни

Но время шло, а муж не возвращался. Не­сколько раз я звонила ему, требовала объ­яснений, но он отвечал уклончиво: «Ты ни в чем не виновата. Дело во мне. Прости», а потом и вовсе отключил мобильник. Где он жил, понятия не имею. Наше общение свелось к тому, что раз в месяц он перечислял мне 20 тыс. руб. И все. Ни одного вопроса про детей, про наше житье-бытье. Хотя ведь знал прекрасно, что нам приходится туго: я работала на полставки — Артемка то и дело болел, а помощников не было.

Все было невыносимо: ложиться в холодную постель, в которой еще недавно спал любимый мужчина; видеть сны, в которых муж целовал другую; придумывать байки окружающим о том, что Витя уехал в длительную командировку; видеть страдания детей…

А они страдали. Танюшка, хоть и взрослая, была очень привязана к отцу. Она страшно гордилась папой, постоянно принимала его сторону, когда мы с ним ссорились. Дочь и кавалеров-то выбирала по одному критерию: похожи они на ее обожаемого родителя или нет. А тут вдруг такое предательство… Сможет ли она его пережить? Не отразится ли это на ее личной жизни? Но разве этот мерзавец о таком думал? Как и о других вещах: что ее теперь некому встречать поздно с курсов, что своим уходом он нанес ей колоссальную травму. А девчонке скоро в институт поступать — она и так вся на нервах.

Но если дочь старалась со мной об отце не говорить — понимала, насколько болезненна эта тема, то Артем постоянно терзал меня одним и тем же вопросом: «Когда папа приедет?» Я была вынуждена врать, что у папы теперь такая работа, что он не может жить с нами, на что ребенок резонно возражал: «Но позвонить-то он может?» При­ходилось снова врать — что там нет связи. «Что, и почты нет? — не унимался ребенок. — Даже Деду Морозу письма приходят, а он на Северном полюсе живет!» Поняв, что писем от папы тоже не будет, сын начал проявлять тоску по отцу по-другому: увидев его фотографию, бросался ее целовать, обнаружив какую-то папину вещь: отвертку, запонку, расческу, — прятал в ящик — он для этого сделал специальный тайник. А однажды и вовсе, найдя на даче отцовскую футболку, стал с ней спать: «Она папой пахнет».

Но недаром говорят, что время лечит — наша история не стала исключением. После думает, что у него тоже есть папа, который его любит, но не может с ним встречаться.
Жизнь потихоньку налаживалась. Дочь получила диплом, сын неплохо совмещал учебу и спорт, а я нашла новую работу и… новую любовь. Вернее, любили меня, я же просто симпатизировала этому человеку. Хотя претендент был достойный — порядочный, умный и добрый. От него когда-то ушла жена, полюбила другого, но он постоянно поддерживал отношения с сыном (теперь я прежде всего ценила в мужчинах заботу о детях). Но я боялась обжечься вновь.
— Мам, нельзя идти на поводу своих страхов, — внушала дочь, получившая диплом психолога. — Сергей — неплохой вариант. Я давно выросла, но Артему нужен отец.

Незваный гость

Я подумала-подумала и пригласила Сергея Леонидовича в гости. Когда он пришел, первым делом спросил, где мои дети. Я смутилась, постыдившись признаться в том, что отправила их к друзьям, чтобы не мешали. Но он понял все сам: «Маша, вы знаете, как я к вам отношусь. У меня самые серьезные намерения. Пожалуйста, познакомьте меня с вашими детьми». Я пригласила его через неделю: «Обещаю, дети будут дома».
В субботу раздался звонок. Странно, я же назначила Сергею на четыре, а сейчас только два — Танюшки еще нет, Артем спит после тренировки… Открыв дверь, остолбенела. На пороге стоял… Виктор. Похудевший, полысевший и… потрепанный.

— Не ожидала? — Он натянуто улыбнулся. — А я вот решил вернуться… Примешь?
У меня перехватило дыхание:
— Мы для тебя что — мебель? Захотел — выкинул, захотел — достал? Напомнить, сколько лет прошло?!
— Тут, между прочим, мои дети живут! —Дети?! А где ты был, когда они мечтали
хотя бы поговорить с тобой по телефону?!
Он начал объяснять, как ему было тяжело тогда: засосал быт, заботы; как захотелось драйва, молодости, свежести: «Ты про кризис среднего возраста что-нибудь слышала? Вот он меня и долбанул». Про женщин я не спрашивала — и так ясно, что они у него были.

— А сейчас что? Смирился со своим воз­растом или любовница выгнала?
— Понял, что без вас не могу. — Это прозвучало так фальшиво, что меня затошнило.
— Мам, кто тут? — Из комнаты вышел Артем. — Сергей Леонидович пришел?
— Нет, сынок… Это… — Я не знала, что сказать. Назвать Виктора отцом язык не поворачивался. Но он это сделал сам.
— Это я, сынок! Твой папа! — закричал он на весь коридор.
— Папа?! — Артем попятился. Он явно его не узнал. — Откуда ты взялся?
— Я потом тебе все расскажу! Дай хоть посмотреть на тебя! — Оттолкнув меня, бывший муж кинулся к сыну. — Ого, какие мышцы, весь в меня! — Он обнимал маль­чика, однако Артем неуверенно переминался с ноги на ногу, не зная, как себя вести. С одной стороны, он ждал встречи все эти годы. С другой — отца он почти не знал. Но пригласил его в свою комнату. Мне пришлось отменить визит Сергея — не хватало еще, чтобы они тут встретились.

Минут через сорок Виктор засобирался. «Недолго, однако, пообщался с сыном», — мелькнуло у меня в голове.
— Ну и что тебе рассказал папа? — Я старалась говорить спокойным голосом.
— Если честно, я так и не понял, где он был. — Лицо сына было растерянным. — Аеще, мам, он это… Денег просил. Говорит, неудобно самому у тебя одалживать. Хотел, чтобы я … — Артем запнулся. — Представ­ляешь, он меня почти ни о чем не спрашивал. Даже не узнал, каким я спортом занимаюсь…
«Мерзавец. — Внутри меня все кипело. — Шлялся все эти годы непонятно где, а тут явился, чтоб снова плюнуть в душу ребенку!»

Сын притащил из комнаты какой-то мешок и высыпал его в помойку. Я поняла, что это «тайник» — отцовская майка, отвертки…
— Не расстраивайся, сынок! Обещаю, скоро тебе будет с кем обсудить футбол и музыку!
Я набрала номер Сергея. Он мне очень нравился. Своего сына не предал, несмотря ни на какие кризисы. И нас с детьми не предаст. Теперь я в этом была уверена.